Конфликт на востоке объединяет, или Как выживают прифронтовые села

Фаррух, расскажите, какие направления работы у FAO в Украине?

Фаррух Тоиров: Наша организация помогает Украине в разных сферах сельского хозяйства. Есть группа программ, которые мы называем программами развития. Они реализовываются в стране в течение многих лет с того момента, когда Украина стала членом FAO в 2003 году. В рамках этих программ мы оказываем техническую поддержку Министерству аграрной политики и продовольствия для того, чтобы улучшить регулятивную базу и оказать экспертную помощь в сфере АПК. Также мы предоставляем техническую экспертизу в той или иной тематике, например, по деградации земель, оптимальному использованию водных ресурсов, ответственному применению пестицидов, доступности финансирования. Программы реализовываются в Украине долгие годы. Я же возглавляю группу проектов, которые мы называем «Чрезвычайной программой FAO». В глобальной практике присутствие подобных программ FAO оправдано в тех странах, где есть военные конфликты либо чрезвычайные ситуации, связанные с природными катаклизмами.

В каких чрезвычайных миссиях FAO вам приходилось принимать участие?

Фаррух Тоиров: Я работал в Чечне, принимал участие в организации помощи в период межэтнического конфликта в Кыргызстане, а также руководил проектами в Сомали.

Когда начали работу в Украине?

Фаррух Тоиров: В Украине мы начали работу в рамках «Чрезвычайной программы» в 2015 году, вскоре после начала военного конфликта на востоке. Помогаем только двум пострадавшим областям — Луганской и Донецкой, которые переживают все сложности военного конфликта. Сначала мы определили нужды населения и фермеров в этих регионах, чтобы адаптировать под них концепцию наших программ.

Какая методика определения этих нужд?

Фаррух Тоиров: Наша организация имеет многолетний опыт участия в такого рода конфликтах в мире, поэтому мы имеем специальную методологию проведения оценок. Первый шаг: сбор максимально возможной информации от местных властей (сельских, районных, областных советов) о том, кто и где и в какой мере зависит от ведения сельского хозяйства. Кроме этого, мы проводили опросы среди населения для определения уровня продовольственной безопасности. Всю территорию охвата программы мы поделили на страты, разработали с помощью экспертов из штаб-квартиры анкету и опросили людей. Результаты показали, что нужды в направлении агропроизводства у всех разные в зависимости от местонахождения. Респонденты, которые проживали вдоль линии соприкосновения, оказались в самой сложной ситуации. В этих селах люди привыкли, что у них над головами летают снаряды, и для них это стало обычной жизнью, но к этому нельзя привыкать. Именно на линии соприкосновения мы решили максимально сосредоточить свои силы на предоставлении технической помощи местным жителям.

Я правильно понимаю, что фактически в прифронтовой зоне вы помогаете местным жителям с обеих сторон конфликта?

Фаррух Тоиров: Нужды людей и там и там одинаковые. Их вынужденно разделила какая-то линия фронта, условно говоря. У них одинаковые потребности. Но есть сложности с доставкой помощи на территорию, неподконтрольную украинским властям. На подконтрольной территории нам легче идти в села, есть максимальное содействие со стороны и властей, и военных. Мы сталкиваемся с некоторыми административными барьерами в так называемых «ДНР и ЛНР», когда речь идет о предоставлении помощи населению этих территорий. Пока большинство наших программ реализуется на подконтрольной Украине части. На неподконтрольной Украине территории мы работаем только по возможности. Еще раз напомню: наша помощь сосредоточена только вдоль линии соприкосновения, потому что нужды там самые большие.

Как ощущают себя агропроизводители в зоне АТО?

Фаррух Тоиров: Производители сельхозпродукции ранее зависели от рыночных механизмов, которые часто координировались с областных центров — Луганска и Донецка. Они оттуда получали сеть дистрибуции разных сельхозматериалов и туда же продавали свою конечную продукцию. Кроме того, как раз через эти города проходили главные логистические магистрали. Такой возможности уже нет. Поэтому сейчас производители должны переориентировать свою деятельность на другие регионы, а это нелегко, так как им приходится конкурировать с аграриями других областей.

Мы решили сфокусировать нашу помощь конкретным домохозяйствам в сельской местности вдоль линии соприкосновения. Поля и пастбища в многих селах заминированы. Наша помощь адресована тем семьям, у которых есть свой огород. Все люди, у которых была финансовая возможность уехать оттуда, уехали, остались те, у кого нет такой возможности, им приходится терпеть снаряды над головами и продолжать жить в таких условиях. Многие люди потеряли работу, но они могут хоть как-то повысить уровень своих доходов с помощью земли. В Украине, я заметил, практически все семьи имеют огород в 20 соток, такую роскошь могут себе позволить не все страны мира.

В чем же состоит помощь населению со стороны FAO?

Фаррух Тоиров: Мы в FAO понимаем, что в условиях войны нужно обеспечить людей продовольствием и чем-то их занять. В сельской местности огород имеет большое значение, если раньше ему не уделяли особого внимания, то сейчас его надо эффективно использовать как важный ресурс. Мы помогаем людям семенами, удобрениями, молодняком животных, кормами, а также обучаем их тому, как правильно и эффективно использовать ресурсы. Излишек того, что семья сама произвела, можно раздать соседям, родственниками или же реализовать на местном рынке и этим улучшит доступность продуктов. В 2015 году мы охватили помощью около 10 тыс. домохозяйств вдоль линии соприкосновения, в 2016 году — еще около 15 тыс., в 2017-м планируем помочь еще 18 тыс. домохозяйствам.

Нужды большие, потому что мы помогаем вдоль более 300 км линии соприкосновения, учитывая буферную зону в 8 км. На данный момент мы осуществляем помощь в 104 селах. Мы выбираем самые уязвимые домохозяйства и пытаемся помочь тем, кому это действительно необходимо. На территориях, где спокойнее, мы помогаем фермерам переориентироваться на новый рынок, пытаемся их скооперировать, чтобы они эффективнее вели сельхоздеятельность и были более конкурентоспособными в других регионах. Если не помочь мелким производителям сейчас, существует большая вероятность, что их производство заглохнет и его будет потом очень сложно восстановить. Недавно я посетил одно домохозяйство в районе Славянского района, где сначала было две коровы, молоко от которых реализовывали на местном рынке в мирное время. Потом местная администрация выделила им клочок земли рядом с домом, где люди построили мини-ферму на 20 голов. Нестабильность разрушила их планы. Такие инициативы нужно поддержать сейчас: если люди бросят свой маленький бизнес, то даже если завтра конфликт закончится, они и через многие годы не смогут его восстановить.

Что означает «обучаем людей эффективнее вести сельское хозяйство»?

Фаррух Тоиров: Мы помогаем таким хозяйствам в части улучшения технологий, повышения эффективности, возим людей на study-туры в другие области. Одну группу из Донецкой области отправили на обучение во Львовскую. Люди посмотрели, как кооперация работает не где-то в Германии или Франции, а у себя же, в Украине. У украинцев существуют стереотипы в отношении кооперации, все думают, что это плохо. Но во многих странах такой механизм работает, как, впрочем, и во Львовской обл. В прифронтовой зоне, если фермеры не объединятся, у них нет другого шанса конкурировать на рынке. Неважно, как будет называться такая форма сотрудничества — кооперативом, инициативной группой, объединением, без кооперации малым производителям работать сложно.

Война объединяет?

Фаррух Тоиров: Да. Например, сейчас крупные и средние агрохозяйства, которые работают на севере Луганской области и занимаются производством зерна, испытывают сложности с логистикой его доставки. У них закупочные цены на зерно ниже, чем в остальных хозяйствах, рядом нет элеваторов. Раньше они зависели от логистической схемы, которая проходила через Луганск. Железнодорожные ветки все идут через Луганск, других вариантов доставки нет, строить новый путь дорого и рискованно. Альтернативу этой схеме поставки сделать дорого, и этот канал еще не проработан. Если у всех производителей одна и та же проблема, почему бы не объединиться? Команда FAO сейчас работает в этом направлении. Стоимость строительства элеватора очень большая. Недавно с помощью правительства Канады был возведен элеватор в Днепропетровской области с эффективным радиусом, охватывающим часть Донецкой области. Это первый в стране элеватор, построенный на принципах кооперации.

Мы решили помочь 20 группам агропроизводителей, которые уже формально зарегистрированы как кооперативы или только на пути юридической регистрации, потому что это единственно правильный путь решения их проблем.

Видите ли вы вообще перспективу кооперативного движения в Украине на фоне кризиса доверия среди населения?

Фаррух Тоиров: У людей существуют предрассудки в отношении производственных кооперативов, они помнят то, что было в советское время. Но FAO рекомендует начинать с совещательного кооператива, который изначально направлен на оптимизацию затрат, повышение эффективности, а производственный — на обогащение. Мы можем с экономической точки зрения построить процесс, но технически производители должны сами быть драйвером.

Поймите, если каждый малый фермер по отдельности закупает себе семена на рынке, то стоимость такой партии будет самой высокой, розничной. По качеству этих семян тоже сложно что-то сказать. Если же мы объединимся, то можно купить дешевле качественные семена у официального дистрибьютора по оптовым ценам. Группу можно создать только тогда, когда есть общий интерес.

Кто является донорами ваших программ? Какие средства освоены и будете ли вы еще их привлекать?

Фаррух Тоиров: С 2015 года мы используем как основной источник средства нашей организации, а также с прошлого года нам предоставили серьезное финансирование правительства Канады, Бельгии, Франции. Мы высоко ценим эту поддержку. Средства нашей организации ограничены, и мы очень рассчитываем на привлечение ресурсов стран-доноров. Общее финансирование составляет $2,3 млн и направлено на повышение продовольственной безопасности для более 45 тыс. человек, проживающих вдоль линии соприкосновения на востоке Украины.

Сколько людей работает в миссии в Украине? Это преимущественно украинцы?

Фаррух Тоиров: Мы стараемся, чтобы команда FAO была минимальной, и не увеличиваем наш персонал. В Киеве у нас 7 человек на постоянной основе, плюс у нас есть координационный офис в Краматорске, где работает 4 человека. Оттуда они имеют непосредственный контакт с местными администрациями и ездят в села. Большая часть работы выполняется через местные неправительственные организации. На базе волонтерских групп были созданы несколько неправительственных организаций, и мы с ними работаем, а они привлекают людей для того, чтобы работать с сельскими жителями. Мы обучаем этих людей, предоставляем методологические материалы, пытаемся максимально привлекать местные институты, потому что это даст хороший общенациональный эффект.

Какие материальные ресурсы вы предоставляете домохозяйствам?

Фаррух Тоиров: Мы определили, что населению нужны семена картофеля, овощных наборов, бобовых. В контексте военного конфликта из-за того, что доходы снизились, уменьшилось потребление продуктов с высоким содержанием протеина. Фасоль и горох разных разновидностей могут сбалансировать ситуацию. Мы определили, что большинство сельских жителей в зоне АТО потребляют в основном только ими же произведенные продукты животного происхождения, изредка покупают их на рынке.

Вы предоставляете молодняк домохозяйствам? Какой?

Фаррух Тоиров: Мы раздаем максимально молодых животных. Если раздавать курицу, которая готова на забой, то это не производство, а готовая еда, а раздачей еды занимаются другие организации. Мы хотим, чтобы люди что-то выращивали и были чем-то заняты. Фактически осуществляем поддержку хозяйства, а не раздачу продовольствия. После опросов мы поняли, что местное население нуждается в поголовье разных видов животных. Мы раздаем цыплят, гусят, индюшат с пакетом комбикормов, козлят, поросят, кроликов с клетками, планируем раздавать телят. В этом году у нас будет еще один интересный проект. Мы раздаем инвентарь для занятия пчеловодством. Пока выбираем пилотные села, потому что пчеловодство — сложное занятие, нужна еще и растениеводческая база. Сначала хотим создать базы для обучения, найти хотя бы одного человека, который этим занимался, и раздать нескольким людям материалы, чтобы они сумели производить мед сообща и делились опытом. Практика показывает, что это эффективный проект. Всегда вспоминаю комментарий одной женщины из Чечни: «Я многое видела, но занятие пчелами меня больше всего успокаивает, что в период войны очень важно». Пчеловодство дает много полезных продуктов, которые также можно продать на рынке, кроме того, это очень хороший эмоциональный фактор.

Где вы закупаете материалы для раздачи домохозяйствам из зоны АТО?

Фаррух Тоиров: Мы пытаемся по возможности максимально делать закупки локально, потому что таким способом поддерживаем местных производителей. Картофель нам поставляли из Черниговской области, курицу — из Харьковской и Киевской областей. Только в некоторых странах из-за внутригосударственных сложностей FAO закупает материалы извне. В Украине 100% закупок делается внутри страны. Их осуществляет отдел закупок в нашем региональном офисе в Будапеште. Они проводят тендеры дистанционно. Мы информируем о проведении тендеров через Минагропрод и ассоциации производителей. Сейчас выходим с инициативой объявить о тендерах по всем возможным каналам для запуска процесса получения заявок по разным видам продукции. Мы хотим создать реестр поставщиков, для этого нам нужна четкая информация с названием юридического лица производителя, его адреса, основных статей поставок, физические возможности, объемы производства. Наш дедлайн — 1 мая. Таким образом, мы хотим создать максимально широкую систему поставщиков, которые хотят работать с нами. После этого штаб-квартира будет рассылать запросы производителям с перечнем документации о необходимости соответствующих закупок. Компании, которые работают в рамках законодательства Украины, могут спокойно принимать участие в наших локальных тендерах.

Вы как-то отслеживаете эффективность использования ваших поставок?

Фаррух Тоиров: Наша организация, имея многолетнюю экспертизу работы в подобных условиях, отрабатывает механизмы эффективности освоения этих ресурсов. Мы определяем хозяйства, которые нуждаются в помощи. Потом изучаем структуру их хозяйствования, то есть сколько нужно дать, например, цыплят. В среднем на востоке Украины каждая семья состоит из 3 человек. Для того чтобы этому домохозяйству было достаточно мяса птицы и яиц, мы вышли с цифрой 20 цыплят на домохозяйство. Почему? Потому что половина этих цыплят окажутся петухами, они пойдут на мясо, а куриц семья может держать подольше для производства яиц. Мы проводим тренинги, на которых показываем людям, как лучше кормить кур, что делать, чтобы они не болели. Третий момент — это мониторинг, наши специалисты посещают семьи после раздачи поголовья и семян. Если это поголовье, то первый мониторинг осуществляем через 3 месяца. Анализируем эффективность выращивания. Конечно, бывают исключения, когда кто-то нарушил технологию, и поголовье было потеряно, но в 85 случаях из 100 люди справляются.

Как население воспринимает вашу помощь?

Фаррух Тоиров: Мы работаем на всех уровнях с властями Украины: от профильных министерств до департаментов АПК в обладминистрациях. Но самые главные наши партнеры — это главы сельских администраций. Большую помощь предоставляют местные неправительственные организации, которые ездят по каждому домохозяйству и определяют их нужды. Население тоже всегда радо помощи. Люди осознают важность наших программ. Мы видим огромною благодарность. Люди вообще благодарны за наше присутствие и то, что мы как международная организация о них не забыли, пытаемся услышать их проблемы и им помочь. Они в нашем лице видят присутствие мирового сообщества.

Тот вид помощи, которую мы предоставляем, имеет большое значение для них, потому что она призывает их к работе и дает надежду на будущее, что скоро война закончится. Представьте, что человек остался без работы, сидит дома, рядом идет конфликт. Вы понимаете, какой стресс он испытывает? И тот вид помощи, который мы предоставляем, помогает отойти от тех мыслей и дает возможность работать на перспективу.

У вас были потери среди сотрудников в результате военного конфликта? Как вы обеспечиваете их безопасность?

Фаррух Тоиров: К счастью, у нас потерь не было, мы пытаемся так организовать работу, чтобы не брать на себя неоправданные риски. Стараемся обеспечить людей необходимым оборудованием и информацией. По возможности используем бронированные машины, но больше всего помогает координация действий с местными властями. Как только миссия получает информацию о том, что в определенный регион лучше не ездить, мы корректируем план передвижений, чтобы не оказаться в неправильном месте в неправильное время. Но мы стараемся, чтобы программа была по максимуму реализована. В контексте восточной Украины одно село может несколько дней обстреливаться, а потом будет несколько дней затишье, тогда можно будет поехать туда и выполнить свою работу. Наши коллеги вернулись с видеозаписями, когда раздавали птицу и начался обстрел…Сложности, конечно же, были, но нам удается работать аккуратно, чтобы не подвергать излишнему риску ни население, ни сотрудников.

Оксана Пирожок, AgroPortal.ua